Знакомство
Эта история продолжалась несколько месяцев, а точнее – больше года. Началась она летом, где-то в конце июня. Дни стояли жаркие, а синоптики только обещали осадки, выдавая желаемое за действительное. И всякий раз надежды оказывались напрасными. У нас, в Сибири, неделя без дождика – уже считается засухой, особенно, если градусник в тени показывает до тридцати восьми по Цельсию. В такую погоду спасение у воды – озера или реки. Что многие горожане, особенно имеющие в личном распоряжении железный табун в сотню лошадиных сил, и делают с большим удовольствием.
Мы и на дачу-то заглянули мимоходом, по пути с рыбалки. Буквально, на десять минут – включить, некоторое время подождать, и выключить систему капельного полива под помидорной рассадой в теплице. Два дня рыбачили на степном озере в сотне километров от дома, в обратной дороге были уже не меньше полутора часов, а минут тридцать ещё ехать отсюда до дома. Конечно, десять минут дела не решают, но любая дополнительная задержка могла превратить нашу рыбацкую удачу в полное разочарование. И коту понятно, что в жару рыба без холодильника портится быстро. Только, кто же знал, что на своей дачной улице, нас ждут непредвиденные обстоятельства и пара умоляющих голодных кошачьих глаз?
Едва подъехали к своей калитке, и открылась дверца машины, как к моим ногам метнулась кошка. Выглядела она котёнком месяцев четырёх отроду. Вернее, котёнком, сильно отощавшим и потерявшим свою маму. На его короткой трёхцветной шёрстке солнце играло бликами, подчёркивая рельефные ребра, что без всяких слов говорило о том, что это существо срочно надо накормить. А то, что оно, молча просило помощи, с высунутым, как у собаки языком, добавляло к картине информацию, что напоить кошачье дитя было даже важней.
Оно и понятно – жара, от былых дождевых луж давно не осталось и мокрого места, приемлемый ближайший выход к ручью отсюда километра за два. А там стерегут свою территорию беспривязные собаки с пасеки. Заодно и охотятся. Как правило, стаей. Для ватаги вечно голодных псов – тощий котёнок на один укус, зато котёнку от этого не легче.
Страдающему от жажды кошачьему ребёнку быстро отыскалась импровизированная плошка из половины пластиковой бутылки, висевшей на штакетине соседского забора. В багажнике, нашлась бутылка с неприкасаемым запасом родниковой воды, завёрнутая в мокрую тряпку от перегрева. Случай был тот самый, когда о неприкасаемости запасов никто не думает. И наш приблуда припал к воде, с жадностью её лакая.
Как всегда в таких случаях, которые мы в шутку именуем: «Дайте попить, а то так есть хочется, что и переночевать негде!», только водой из плошки животное не удовлетворилось. Напившись и спрятав под усами розовый и уже влажный язык, котёнок обнаружил в себе и предъявил спасителям незаурядные вокальные данные. И демонстрировал их, путаясь под ногами, при каждом моём шаге. Он явно желал продолжения банкета, и поторапливал наступление второго этапа вышеуказанного случая, с намёком на то, что спасение от жажды – это только часть дела, и очередь второй уже наступила.
– Чем бы тебя накормить? – вслух подумала я.
– Не прикармливай! – предупредил муж, – Иначе придётся домой забирать. А вдруг, у него хозяева есть? Многие летом привозят на дачу своих котов, – договаривал он своё мнение уже у теплицы, не теряя ни минутки на включение поливной системы под своими любимыми помидорчиками.
– Мя-а-а!, – возмутилась мне кошачья душа.
Кстати, и моя – тоже! Хотя, и молча. На свою-то душу можно фыркнуть в угоду здравому смыслу, а на эту – кошачью, почуявшую запах свежей рыбы, ещё час назад плававшую в садке, а сейчас аппетитно пахнущую из багажника, в ведре под мокрой тряпкой, где она временами шумно требовала личной свободы – управы уже не было.
Справедливости ради, отмечу, что котёнок всего лишь вежливо, хоть и громко, заявлял о своём бедственном чувстве голода, не проявляя попыток брать на абордаж наш автомобиль. Однако, глаз с шумного ведра не сводил, временами, многозначительно поглядывая на меня. Типа:
– Не обманывай, тётенька! Мне разносолов не требуется, сгодится и это.
Я ещё раз оценивающе посмотрела на представителя дачной кошачьей общественности. Чистенький, ухоженный – значит, здоров. К тому же, вороватых наклонностей не проявляет. Что говорит о том, что хорошо воспитан и вполне может иметь бесхвостых и двуногих личных попечителей.
…На соседних дачах пустынно. Не видно ни автомобилей, ни народу – будний день, да и время сиесты. Если кто-то и появится, то ближе к вечеру – грядки полить по прохладе. Короче, спросить некого, а носить с собой паспорт у кошек не принято. Даже, если б таковой имелся. И я решилась на компромисс.
– Ну, и где твой дом? Давай, показывай, – сказала я котёнку, доставая из ведра уже уснувшего окунька.
Окунёк пришёл на мою удочку последним, червя «по самые уши» не заглотил, крючком сильно изранен не был. Потому и взяли, что был шанс довезти свежим, если б, не наше спонтанное решение завернуть на дачу... Караси – те долго живёхонькие, даже без воды, а окунька от порчи теперь может спасти только этот кошачий доходяга. Значит, его счастье.
Он живо всё понял, и без излишней суетливости уверенно побежал по дороге. Изредка оглядываясь, не передумала ли? Впереди и ровно на два моих шага! Так мы прошли три или четыре дачных усадьбы до калитки из редких арматурных прутьев. На ней висел амбарный замок. Щуплый котик нырнул между прутьями запертого входа и со двора снова оглянулся на меня. Теперь, явно приглашая:
– Заходи, мы гостям с дарами всегда рады!
Лезть через забор у меня желания не возникло.
– Извини, друг, я тороплюсь. Вот, тебе рыбка, ешь на здоровье! Тут её бродячие собаки не отнимут. Пока!
С чистой совестью и чувством выполненного долга перед запретом прикармливать посторонних котов, я вернулась к машине. Муж завёл мотор, и мы благополучно спасли оставшийся улов.
