Первое июля.
Вечер третьего дня
Солнце закатилось за лес на гребне горы, предварительно поиграв в прятки среди густых крон сосен и берёз. Ещё простреливают лучи между стволов, но тени удлинились и накрыли сумрачным пологом и дачный участок, и весь левый берег Енисея. Хотя по-прежнему празднично и светло на противоположном берегу от середины речного русла, переливающегося солнечными зайчиками, и – до самых дальних скалистых гор на юго-востоке.
Я, было, залюбовалась этим пейзажем, и тут, впервые за три дня моего дачного уединённого житья-бытья, зазвонил мобильник. Вернее, сама включила питание посмотреть время, и сразу пошёл вызов.
На экране высветилось имя дочери… Обойдётся, не маленькая уже… То неделями не звонит, а сейчас – пятая минута на исходе, а гудки не прекращаются…
Может, важное что-то, если так настойчива? Или она на автоматический повтор вызова поставила свою трубу? Нынешние компьютеризованные детки больше автоматике доверяют, и пока идёт дозвон, какую-нибудь модную игрушку по дисплею гоняют…
Гляжу на трясущийся и орущий телефон и не имею права ответить. Молчу, как лошадь, которой надо копытом нажать приём вызова… А выключить вызов, чтобы ей на двух языках доложили о моем отказе вести разговор – тоже не желаю. Пусть лучше считает, что я, по своей безалаберности, опять забыла свой мобильник в карман положить …
Могла бы и отцу позвонить! Спит он что ли, под телевизором? Или завеялся куда-то вне доступа? Рабочий день закончился, по-хорошему ему домой пора бы вернуться…
В предыдущие дни точное время не вызывало у меня особенного интереса. Некуда было спешить. День с ночью всё равно не перепутаешь. Вот, и выключила телефон вовсе, чтоб аккумулятор не разрядился.
Сейчас – иное дело. Последний день испытания на исходе, осталось каких-то три часа, нервы на взводе, вот и поддалась нетерпеливому любопытству. И не увернулась от звонка…. Нарушу обет – ещё четыре дня мучиться…
Вот уж, не думала, что это испытание дастся мне такими неимоверными усилиями! Посмеивалась, когда Учитель объявил условия, при которых срок испытания удвоится и вместо трёх дней немоты превратится в неделю. Мне тогда Его строгость показалась шутливой, а три дня молчания – наградой и каникулами. Всю весну, ведь, мечтала, хотя бы пару вечеров провести на даче в полном уединении!
Дочь, наверняка беспокоится, и у Виктора обрывает все телефоны – и домашний, и рабочий, и сотовый. Как бы его упредить? Если всполошится на её звонок, тут же прикатит на машине спасать... И всё – пойдёт насмарку!
Вообще-то, Учитель разрешил звонок мужу раз в сутки, но без единого слова. Я ещё сегодняшний лимит не выбрала. Имею право позвонить. Как только ответит на вызов, сразу трубу выключу. Он в курсе и поймёт, что испытание ещё идёт, но всё в порядке – жива, здорова, и на даче его не жду.
Готово! Предупредила. Без слов и мыслей. Считала гудки, пока его «Слушаю, Таня» не услышала, и тут же вызов сбросила.
Вовремя! А то пропустила бы, как гаснет последнее пятнышко света на главной вершине Боруса. Там вчера в это время небольшой снежник горел розовым бутоном на фоне шоколадных скальных осыпей. А сегодня он как-то слишком уж быстро погас, будто лампочку выключили. И праздник света на противоположном берегу Енисея разом посерел, а густые заросли пихтового леса стали наполняться густой чернотой. Но ещё долго будут пылать облака на небе, да розоватые кружева инверсионного следа самолёта, размываемые ветром.
Самое время костерок запалить, да ужином заняться, пока не похолодало, и совсем не стемнело.
Телефонный звонок – ещё не самое страшное событие за эти дни. Справляться с собственными мыслями оказалось труднее. Но ещё сложнее, не нарушая принятого этикета, молча с соседями разминаться. Пришлось на ходу принимать решения и виртуозно избегать прямых встреч.
Сегодня приезжал на отцовском красном жигулёнке сын соседа слева. С ним-то проблем как раз и не было. Как завёл свою бензиновую тарахтелку-сенокосилку, так, в наушниках плейера, три часа без передыху по своей дачке кругами ходил. Не замечал ничего, кроме выросшей по колено травы, которую косил. Я ему издали рукой помахала, а он и головой не кивнул. Со стороны нашего забора у них деревья густо посажены – не разглядел.
Закончил косьбу и уехал. И отец заядлый дачник, и сын – не безрукий. Но молод, и видно, что у него широкий круг других интересов. Задание папы выполнил и – адью!
С соседкой по правому забору задачка потрудней. Во-первых, разговорчива, как и все женщины. Во-вторых, любит поделиться то рассадой, то саженцами, то совета спросить. Она позавчера была. В самый первый день моего молчания. Но, к счастью, пришла не одна, с дочкой и внучкой. Внучке года полтора – визг, писк, капризы – им не до меня было. Хотя, на всякий случай, я честь по чести, разыграла пантомиму с мобильником. Приложила к уху, будто по телефону говорю, рукой поприветствовала, и на месте кручусь, мол, извините, у меня важный разговор. Все знают, что здесь сигнал неустойчивый.
Они почти сразу в дальний конец своего сада ушли. Там травка и тень – всё ребёнку полегче, чем на солнцепёке. Девчоночка у них быстро устала, а засыпать в домике отказалась наотрез. Так скандалила, что уши заложило и у меня. Пришлось им срочным образом домой ретироваться. Я в это время уже в теплице помидоры подвязывала, и прощаться не пришлось.
Зато, вчера у меня было настоящее приключение! Сижу вот, так же, вечерком, смотрю на горы в закатных лучах, и замечаю, что через забор правой соседки какой-то парень перелез. Намерения у него не сказать, чтобы мирные. С большим пустым белым мешком из-под муки, да через забор – в гости не ходят. В это время на огороде и взять-то нечего – овощи только листвой кучерявиться начали. Клубнику вчера внучке скормили. Не иначе – в домике что-то хапнуть нацелился.
Соседка – вдова, в одиночку без мужика с дачей управляется. Любую палку или инструмент на женских плечах сюда затаскивала. Машины у неё нет. Зять при машине, но не слишком разгонится тёщу на дачу привозить – отвозить. Позавчера мамка с бабкой по жаре коляску с малым ребёнком на нашу дачную гору заволокли. Час в тени отдышаться не могли, а папаша появился по звонку, и только когда срочная эвакуация потребовалась. Да и сельскохозяйственные заботы его не сильно вдохновляют.
И чтобы какой-то любитель лёгкой наживы на моих глазах вдову грабил? Этого я допустить не могла. Но говорить и кричать нельзя – только второй день обета. И что мне делать? Как его спугнуть?
Сообразила! Взяла кусок кривой проволоки, села на чурбачок рядом с металлической ёмкостью для воды, и давай на её железном боку, как на наковальне, проволоку молотком выпрямлять. Стук оглушительный получился – ёмкость дождями только наполовину налило. Она, как колокол набатный, гудела. Меньше пяти минут моего громыхания хватило, чтобы незваный гость с пустым белым мешком обратно через забор сиганул! Минут десять я ещё постучала – пусть подальше уйдёт, и не вздумает вернуться, да на том инцидент и закончился.
И соседке убытка нет, и совести грабителя пришлось чистой остаться, и я своего обета молчания не нарушила! Изо всех сил старалась! И, кажется, ни в чём не согрешила за эти дни. Не стыдно будет перед Учителем.
Костерок – у меня вечерний ритуал. Приятно у живого огня посидеть. Не часто выпадает возможность на игру пламени посмотреть, отрешиться от цивилизации и суеты. По вечерам тут и кабинет, и пищеблок. Записи в дневнике делаю, попутно с приготовлением ужина. А какая красота вокруг! Повезло мне с испытанием! Хорошо в знойную макушку лета уехать из раскалённой бетонной коробки и слушать тишину и пение птиц!
В рубашке уже зябко – ощутимо похолодало с заходом солнца. Надо бы куртку накинуть.
А на улице светлей, чем в домике. Свет зажигать не стану. Фонарик подсел, поберегу аккумулятор. Может потребоваться теплицу ночью проведать. Огарок свечи тоже незачем зря палить – ночи-то по-летнему светлые, кромешной тьмы не бывает…
Сколько там уже? Двадцать два с копейками? Ничего, два часа – это не трое суток, недолго потерпеть осталось. Не хватало ещё напоследок на чём-нибудь споткнуться!
Как кстати я ушла в дом! Пока одевалась, да в потёмках блокнот искала, увидела в окно, что по улице, мимо калитки, знакомая собака пробежала, а за ней и её хозяин. Значит, они тоже ночуют. Их дача в начале улицы…
Поседел Ми…(Раз, два, три четыре пять… имени не называть!)
…Молодец, по-прежнему бодр и поджар, как и Данка его. Некоторых из наших ровесников сейчас и узнать трудно, а он – вон, как резво за ней в припрыжку… И почти не изменился с тех пор, как впервые встретились. Он тогда был у нас на скалолазных соревнованиях выпускающим судьёй. Страховку на старте проверял, давал отмашку на старт, и на финише оценивал наличие инвентаря – за потерю рукавицы штрафные очки давались.
Тогда ещё красноярские столбисты к нам приезжали. Они нашу команду обставили начисто. Не удивительно – приехали сплошь мастера спорта и кандидаты в мастера спорта – КМэСы, а у нас самый умелым был один перворазрядник в общей массе третьеразрядников и новичков. И всё равно мы достойно выступили при такой разнице в мастерстве… Оттого, что на скользкой мраморной скале привычные, а им мрамор в новинку. Красноярские Столбы ведь из гранита, шершавые – ноги не скользят.
